Отдых с идеей или «Архипелагская экспедицiя»-2007
Путешествия на яхте уже давно перестали быть чем-то из ряда вон выходящим. Это не значит, что они перестали быть интересными. Нет. Просто человеку всегда хочется чего-то большего. Поэтому плавание «с идеей» (а не просто банальный отдых на яхте) всегда вызывает больший интерес. Мне так кажется.
Ралли «Архипелагская экспедицiя» было придумано Андреем Шарковым, за что ему уже было высказано немало слов благодарности. Но, надо сказать, что придумать — это только половина дела. Воплощение проекта в жизнь — занятие рутинное и далеко не всегда творческое. Организационные вопросы автор идеи взял на себя, за что ему тоже большой респект.
В итоге в экспедицiю отправились 4 лодки и 26 человек (больше половины из них оказались в море на яхте впервые).
Экспедиция была задумана в рамках one way — маршрута Афины — Кос. То, что путешествие было с обязательным условием, никак не нарушало спокойного «отдыхательного» ритма плавания. На лодках было много не знакомых с яхтингом людей, поэтому все переходы были небольшими, за исключением двух-трех.
В марине Каламаки мы получили в чартер 4 лодки Bavaria 44, все они были 2002 года постройки.
Паруса на лодках были старые, да и сами лодки были изрядно потрепаны жизнью. У лодки Twins (шкипером на ней шел Серегей Попов) был абсолютно изношен стаксель (чартерная компания, надо отдать ей должное, выдала в плавание новый стаксель со словами «мы просто не успели поменять»).
У лодки Penelopa (шкипер Андрей Шарков) был «нормальный» (без закрутки) грот, но грота-фал клинило, и использовать парус можно было только с рифом. Да и вообще Penelopa оставляла впечатление яхты нарадивого хозяина — у нее не работали замки рундуков, осутствовали некоторые важные детали в кокпите, тент и спрэйхуд были коричневыми от многолетней грязи. А в салоне присутствовал устойчивый легкий «сортирный» дух — по всей видимости, туалетные системы тоже не обслуживались с момента постройки лодки.
У яхты Joly (шкипер Алексей Сорогин) тоже были проблемы с парусами и, как выяснится позже, с мотором. Но при этом она выглядела как-то более ухоженной, чем Penelopa. И только нам, можно сказать, повезло — наша лодка Nansy (шкипер Юрий Кузнецов) казалась более чистой и даже более новой. Паруса на ней не меняли, похоже с 2002 года, но они, по меньшей мере, не разваливались на куски, как это случилось у Twins. Но и у нас в плавании проблемы с оборудованием тоже были. Хозяин Nansy во время приемки на любые положительные замечания в ее адрес с удовольствием отвечал: «Yes, it’s mine!»
Приемка лодок заняла довольно много времени — представитель чартерной компании долго заполнял документы на все лодки, потом он также неторопливо изучал документы шкиперов и делал их копии. Оплата депозитов за лодки, казалось, длилась бесконечно — слип-машинка заедала, и нам уже казалось, что мы никогда не выйдем в море. Очевидно, что старт откладывается до утра следующего дня.
Марина Каламаки лично у меня вызвала только негативные эмоции. Грязно, пыльно, никакой охраны. Марина огромная, а душевые и туалеты в минимальном количестве. Так что вынужденная ночевка здесь не была большой радостью.
день 1
Идем на остров Кеа, это милях в 45 от Афин. Ветра нет — идем, к сожалению, под мотором. На острове заходим в глубокую бухту в северо-западной части острова. Небольшой причал у городской улицы занят — встаем на якоря. Все тут же спускают на воду тузики и начинают испытывать проблемы с маленькими моторами. Наш мотор заглох через минуту работы, жутко нагревшись. Мы понимаем, что у двигателя проблемы с охллаждением, и переходим на использование весел. У других экипажей тоже не получается спокойно доплыть до берега — из 4 моторов только один работал нормально. Спустя час-полтора городской причал пустеет — стоявшие там яхты уходят. Это афиняне возвращаются домой после выходных. Три наших лодки швартуются у причалов, мы остаемся на якоре. Город маленький, но шумный, вода у причала грязная с легким запахом фекалий — в общем мы не пожалели, что остались стоять на якоре. А до берега прекрасно можно было и на веслах добраться.
день 2
Сегодня переход около 40 миль. В море ветер — 10−15 узлов. С удовольствием ставим паруса и направляемся в сторону острова Андрос. Мимо проходят огромные грузовые суда, паромы. Ветер то появляется, то исчезает. Мы развлекаемся с парусами. Часам к 6 приходим на Андрос и становимся к городскому пирсу. Здесь, кажется как-тоспокойнее, чем на Кеа. Однако не проходит и часа, как в крошечную бухту входит огромный паром, потом второй, изрыгая из своего трюма людей, автомобили и грузовые прицепы. Все это начинает жужжать, сигналить. Второй паром ушел только ночью, вновь стало тихо. В ресторанчиках на берегу кое-где говорят по-русски — многие иммигранты с Украины осели на островах и теперь работают в сфере общепита. Всюду готовят рыбу и морепродукты. Готовят грубо, но свежесть исходного материала нивелирует все недочеты поваров.
Чесменское сражение, произошедшее 26 июня 1770 года, вошло в мировую историю как одно из крупнейших в эпоху парусного флота.
Шел ворой год русско-турецкой войны. Так как Босфор и Дарданеллы были блокированы Османской империей, Екатерина II приняла решение нанести удар по противнику со стороны Эгейского моря. Для этого и была предпринята Первая Архипелагская экспедицiя из Балтийского моря в Средиземное и Эгейское моря. Русская эскадра во главе с графом Алексеем Орловым и адмиралом Спиридовым после длительного похода из Балтийского моря в Средиземное море и одержав ряд побед над турками у берегов Пелопонесса, выдвинулась в Эгейское море. Ни оторванность от российских берегов, ни отсутствие баз в средиземноморье не помешали русскому флоту выполнить задуманное.
23 июня эскадра Орлова и Спиридова настигла османские корабли в Хиосском проливе, в бою был сожжен турецкий флагман, вместе с которым сгорел российсий линейный корабль «Евстафий». В бою погибло 600 русских моряков, турки потеряли убитыми 800 человек. Турецкие корабли, воспользовавшись усилением ветра, ушли в Чесменскую бухту, где были заблокированы российскими кораблями.
25 июня командиры русских кораблей на совете приняли решение атаковать и уничтожить турецкий флот в Чесменской бухте. А в ночь на 26 июня отряд кораблей под командованием контр-адмирала Грейга подошел к входу в бухту и открыл огонь, в результате чего загорелся один из турецких кораблей. Вскоре огонь с него перекинулся на другие корабли и Чесменская бухта превратилась в один большой пожар.
Потери русских моряков при Чесме (11 человек убитыми) оказались беспрецедентно малыми для столь масштабного сражения. Турки же потеряли убитыми около 10 тысяч человек. Сгорело 15 линкоров, 6 фрегатов, множество больших и малых гребных судов.
Для всех участников Чесменской битвы была отчеканена наградная медаль, на лицевой стороне которой было изображение Екатерины II, а на другой — погибающий турецкий флот и слово [Былъk. Граф Орлов удостоился титула [Чесменскийk и ордена Св. Георгия 1 степени.
Результатом Чесменской победы стало установление русского военного господства в Эгейском море и Дарданеллах. А русский флот заявил о себе как сила, способная осуществлять столь дерзкие операции вдали от родных баз.
день 3
Мы потихонньку приближаемся к цели нашей экспедиции. Бросок на Хиос, и мы будем почти у цели. Выход планируем на 6−00. Ночь была звездной, к утру небо затянуло. Вышли на рассвете. В море большая зыбь и практически нет ветра. Обходим Андрос с запада и идем на северо-восток. Наша цель — северная часть острова Хиос, дистанция по прямой около 80 миль. Ветер слабый, волна, идем под мотором. Палубы лодок опустевают — видно, что народ укачался. Оставшиеся наверху развлекаются — быстрыми перестроениями отновительно друг друга и фотографированием. К середине дня появился южный ветерок, пошел дождь, после чего ветер начал усиливаться — 25−30 дуло уже стабильно. Все развернули стаксели, и вот тут-то старый стаксель на Twins превратился в бахрому. Мы тоже поставили паруса и быстро «поехали» в нужном направлении. Через час стабильно дуло 35−38 с порывами до 40. Огибаем Хиос с севера. Волна уменьшается, ветер усиливается до 45 и меняется на северо-восточный. Пытаемся зайти в бухту Marmaro, которая расположена в северной части острова. Но стоять там оказывается очень некомфортно — навальный ветер силой до 30 узлов. Поэтому уходим дальше, огибаем остров и заходим к его восточному берегу. По рассчетам, наш переход увеличивается еще на 30 миль. В проливе между островами Хиос и Инуссес вновь появляется волна 2- 2,5 метра, ветер дует с прежним упорством, а вопрос с ночевкой по-прежнему остается открытым. Мы уже психологически готовы к тому, что ночевать придется в море. (А некоторые члены нашего экипажа чуть ли не визжат от восторга, описывая окружающий их мир словами «клевая погода».) Через несколько часов, когда уже стемнело, мы подошли к тому месту, где, в соответствии с пайлотом, должна была находиться Khios Marina. С трудом различив на фоне городских фонарей огни марины, наши лодки одна за другой быстро швартуются. Только после этого, вглядываясь в темноту мы понимаем, что марина недостроена, и здесь нет ничего, кроме причалов. Но люди утомлены 100−мильным переходом, и им, похоже, все равно. Утром мы увидели все великолепие марины. Бетонные причалы, входные огни и больше ничего. Строительство заброшено, впрочем, это неудивительно, так как к этому моменту мы уже повстречали довольно много недостроя. Вообще-то это нонсенс — острова Эгейского моря очень популярны среди чартерных туристов, и эта марина не была бы здесь лишней, особнно в разгар сезона. Но, вероятно, у греков свое видение мира.
день 4 — Чешме
Утром нам предстояло решить вопрос с топливом (за последний день мы потратили немало). Это оказалось довольно просто — в первой же заправке на берегу мы заказали передвижной заправщик. Люди на заправке ни слова не говорили по-английски, но на удивление быстро поняли, что нам нужно и в каком количестве. Через час заправщик приехал на причал.
Ровно в 12−00 наша флотилия выдвинулась в направлении Чесме, дистанция составляла около 10 миль. Все члены экипажей надели сделанные специально для этого похода красные майки. Девушки сплели венки. На подходе к турецкому берегу мы подняли под краспицы турецкие флаги, добавив нашим лодкам еще немного красного цвета. Чесменская бухта, против ожиданий, оказалась совсем крохотной. На горе над бухтой развевался огромного размера турецкий флаг. У входа в бухту на ремонте стояло несколько судов, далее — марина и набережная города. Чуть дальше на берегу крепость пятнадцатого века. С воды городок выглядит чистым и аккуратным. (Год назад в этой крепости открылся музей, посвященный Чесменскому сражению. Основные экспонаты музея — обломки найденного 15 лет назад российского линейного корабля «Евстафий» и документы русского флота — приказы Алексея Орлова и пр. Да, на что только не готовы турки, чтоб привлечь внимание туристов, особенно российских. Мы, к сожалению, этот музей посетить не смогли по объективным причинам.)
Делаем круг по бухте, потом выстраиваемся в шеренгу и проходим к выходу. Останавливаеся, спускаем на воду венки. Турки на судах и на берегу, поначалу не обратившие на нас никакого внимания, позабыли про свои дела и смотрели в нашу сторону, открыв рты. Подудев в туманные горны, мы также шеренгой ушли в море, поставили паруса и взяли курс на порт Хиоса.
20−узловой ветер делал свое дело, и наши лодки весело долетели до греческого берега. Три лодки быстро пришвартовались к портовой набережной, и только Joly задержалась где-то. В то время как экипажи, делились впечатлениями от проведенной акции, пришла весть о том, что у яхты Joly проблемы с двигателем. «Леху враги подбили!», — пронеслось где-то рядом. В порту был небольшой ветер, так что швартовка под парусом была возможна. Однако на Joly кроме шкипера опытных яхтсменов не было, поэтому была собрана небольшая спасательная экспедеция, которая на лодке Penelopa вышли в море. Пересадив Андрея Шаркова и Сергея Попова на Joly, мы на Пинелопе продолжали сопровождать «подбитую» Joly до причала. Швартовка заняла не боле получаса.
Когда людей много, тогда среди них обязательно найдется человек, который разбирается в дизельных двигателях. На наше счастье, такой человек нашелся, и не прошло и 15 минут, как двигатель на Joly вновь заработал. Проблема была небольшая, но чтобы ее диагносцировать, понадобились специальные знания. Поддавшись «ремонтному» настроению, на всех лодках принялись что-то чинить: на Twins заменили стаксель и починили отваливающийся от мачты фонарь, на Joly после починки мотора решили зашить слегка «распоровшийся» по шву стаксель. Мы на своей Nansy починили мотор для тузика и прикрутили несколько отваливавшихся деталей в кокпите. Лейтмотив плавания напрашивался сам собой: «Возьмем в чартер вашу не очень новую яхту и все на ней починим!»
Закончив все дела, мы наконец смогли заняться исследованием города. Вообще остров Хиос считается родиной Гомера. Сами греки в этом не уверены, и в качестве родины великого писателя называют еще ряд островов. (У греков вообще все достопримечательности как-то подозрительно равномерно распределены по островам.) Хиос имеет богатую историю с античных времен, когда он был известным центром торговли и культуры. С 1566 по 1912 год он был оккупирован Османской империей. События того времени отражены на полотне Делакруа «Хиосская резня». И в старые времена и в настоящее время Хиос известен также тем, что здесь производят ликер mastika, который считается афродизиаком.
День 5 — Самос
Рано утром покидаем Хиос, наша следующая остановка — остров Самос. Ставим паруса, ветер сменился с южного на северный (20−25 узлов), так что у нас опять попутный курс. Огибаем Самос с запада, ветер усиливается и, огибая остров, становится к западным. Дует 35−38 узлов, и наши лодки быстро бегут по волнам. Наша цель — город Пифагорион на южном берегу острова. Можно встать прямо в порту города, но мы идем в новую марину, построенную в миле к востоку от города. Главный ориентир — ветряки на горе. Марина эта, понятное дело, тоже называется Пифагорион (https://www.samosmarina.gr/). На подходе к марине ветер вновь становится северным, в самой марине дует 20−22 узла. «Да, оригинальное решение — ставить марину под ветряками!» — брюзжиим мы, не без труда маневрируя среди причалов. После швартовки вздыхаем и оглядываемся: настоящая марина, только что построенная, чистая. Здесь есть все — электричество, вода, охрана и даже душ, чего наши экипажи не видели с самого начала экспедиции. Со словами «наконец-тогреки изобрели душ!» народ пошел приводить себя в порядок.
В марине лодками интересовалась пара собак и несколько кошек, причем одна из них методично пыталась пробраться на борт какой-нибудь яхты.
Утром мы отправились изучать город. Как легко догадаться по названию, здесь родился Пифагор. Поэтому памятник гипотенузе и катетам стоит на самом видном месте. Городок туристический и рыбацкий, много домов, заметно, что большинство из них дачные. Тесная набережная — с одной стороны кафе и ресторанчики, с другой лодки и машины. Всюду кипит работа — рыбаки занимаются своими снастями и плавсредствами, хозяева домов красят и белят. Видно, что город готовится к высокому туристическому сезону.
День 6 — Патмос
Проверив лодки на наличие/отсутствие кошек, в три часа дня мы покинули Самос. Как только вышли из-подприкрытия западной части Самоса, северо-западный ветер усилился до 38−42 узлов, появилась короткая волна 2−2,5 метра. На таком ветре дистанция в 30 миль была преодолена довольно быстро, и к 7 часам мы уже оказались на Патмосе в городке Скала. Этот остров знаменит тем, что Иоанн Богослов живя здесь в пещере на горе, надиктовал свой «Апокалипсис». Позже на этом месте был основан монастырь, который в настоящее время остается самой главной достопримечательностью острова и паломническим центром.
Поднимаемся на гору — сверху открывается прекрасный вид на город, лежащий внизу, на море и соседние острова. Сверху многие греческие города выглядят куда более красиво, чем снизу.
День 7 — Лерос
Дистанция — миль 15, прошли быстро, под мотором, ветра не было вовсе. Встали на стоянку у городской набережной, которая по совместительству является мариной: на берегу стоят колонки с водой и электричеством, душ и прочие блага цивилизации — через дорогу. За 7 дней пути это всего лишь вторая марина «со всеми удобствами». Прямо у самой воды рядом с лодками расположены столики ближайшего кафе, люди пьют пиво и рассматривают вновь прибывшие лодки.
Дорога, которая пролегала в непосредственной близости к лодкам ни на минуту не оставалась пустой — наверное, все машины и мопеды и грузовики этого городка ездили туда-сюда, создавая вппечатление бесконечного потока. Впрочем, это зрелище мы уже неоднократно видели на других островах. И чего ездят туда-сюда, лучше бы пошли книжки почитали, что ли.
Архитектурный облик города удивил своей необычностью (для Греции). Идешь по городу, и кажется, будто это декорации к фильму о Муссолини. Большие здания в стиле ар-деко (сильно обветшавшие правда), широкие улицы и бульвары (тоже неухоженные и пыльные). Как выяснилось все так и есть — город был построен во времена оккупации острова, когда залив был итальянской военной базой. Впоследствии часть зданий использовалась как госпиталь для душевнобольных, отчего Лерос иногда называли «островом дьявола».
День 8 — Калимнос
Идем на юг до острова Калимнос. Встаем к городской набережной-причалу. Тут же стоят колонки с электричеством и водой. Пришлось идти в офис порта и оформлять приход. Полицейский береговой охраны долго изучал документы на каждую из лодок, потом долго писал какие-то бумажки, в общем было потеряно немало бесценных минут отдыха.
Калимнос известен как остров ловцов губок, все что они добывают продается туристам, так как натуральная губка иного народнохозяствнного смысла более не имеет. Издалека городок Пофия (порт Калимнос) кажется привлекательным, вблизи же он скорее грязный и пыльный. К шуму порта и улиц время от времени добавляются взрывы — на горе над городом работает каменоломня.
Наутро опять поход в офис порта, и все по-новой. Новый полицейский заново изучает наши бумаги. Все очень долго. Наконец, платим 1 евро, и все — мы свободны.
Кос
Заключительный переход на остров Кос тоже был недлинным. По дороге мы успели несколько раз искупаться, и, сделав круг, прокатиться вдоль турецкого берега неподалеку от Бодрума. К вечеру мы прибыли в конечный пунт нашего путешествия. Марина на Косе большая, красивая (https://www.kosmarina.gr/), в Греции такие марины немногочисленны. Заключительный ужин, ночевка, сдача лодок.
Все, пора на берег. Но тут наш one way вдруг превратился в round trip — оказывается Penelope идет с перегонщиком назад в Афины, и он не против взять нас на борт. Экипаж Nansy в полном составе быстро перебрался на соседнюю лодку. До Афин было чуть более суток хода.
Капитан-перегонщик — Манфос Ставропулос — оказался бывшим капитаном танкера на пенсии. Он сдает в чартер свою яхту и подрабатывает перегонами. Как только мы вышли в море, наш капитан укачался, но уверял нас, что это из-за проблем с желудком. Тем не менее, у него по-прежнему было хорошее настроение, он много разговаривал, шутил и всячески подчеркивал, что доволен тем, что у него «образовались» попутчики. Когда он не спал, то с важным видом говорил нам прописные истины и задавал вопросы типа «А вы вообще-то, когда на яхтах ходите, паруса-то ставите?» или «Вы знаете, что ночью надо вести постоянное наблюдение?».
Море было спокойным, и под утро мы попали в полосу тумана между островами Кеа и Китнос. Капитан все время вел прокладку по карте и на большом расстоянии обходил опасные места, считая себя ближе к опасности, а наличие попутчиков позволило ему прекрасно выспаться ночью. Так что через 26 часов после старта на Косе мы благополучно прибыли в Афины.